Водородная экономика – это образ будущего для глобальной экономики, в которой водород становится новым глобальным энергоносителем и начинает играть роль, сопоставимую с той, которую сейчас играют уголь, нефть или газ, и гораздо важнее нынешней роли гидроэнергетики, АЭС и биоэнергетики вместе взятых. По различным прогнозам, это может случиться в целом в мире после 2040 г., но в отдельных регионах водородная экономика начинает формироваться уже в наши дни.
Полный доклад доступен в формате .PDF по ссылке.
Если в XX веке основным драйвером развития водородных технологий была их экономическая конкурентоспособность по сравнению с дорожающими углеводородами — то в наши дни на первый план выходят обязательства государств, отдельных регионов, компаний и их объединений по борьбе с глобальным изменением климата. Водород является необходимым элементом для реализации этих обязательств: возобновляемые источники энергии могут декарбонизировать в основном электроэнергетику (хотя и там
есть ограничения, связанные с их стохастичностью) – в то время, как энергообеспечение зданий, транспортный сектор, промышленность во многом остаются «за бортом» декарбонизации – если не удастся найти новый энергоноситель. Водород претендует на решение этой проблемы.
Более 20 государств и более 50 корпораций приняли долгосрочные программы развития водородных технологий, поддержанных льготами, финансированием из бюджетов разных уровней и международной технологической кооперацией. В лидерах – Япония, поставившая целью строительство «общества, основанного на водороде»1, развивающая одновременно несколько элементов «водородной» технологической цепочки и несколько знаковых проектов межконтинентального экспорта водорода из Австралии, Норвегии и с Ближнего Востока, а также проект использования водорода в миллионах домохозяйств.
Всего в мире насчитывается десятки «водородных сообществ» и несколько сотен пилотных проектов, в первую очередь — в Японии, Германии, Великобритании, США, Южной Корее и других странах.
Водород в наши дни производится в основном из углеводородов (около 65 млн тонн в год), и используется в местах производства. Вызов ближайших десятилетий — в создании принципиально новой индустрии и рынка, основанного на безуглеродном производстве водорода, его крупномасштабном хранении и транспортировке на сотни и тысячи километров в трубопроводах и в морских и наземных танкерах, в организации широкомасштабного использования в энергетике, транспорте, промышленности – от сталелитейных и химических производств и крупных газовых турбин до индивидуальных источников энергии для домохозяйств, промышленности и армии, от дальнобойных грузовиков до дронов.
При этом объемы производства водорода должны возрасти в несколько раз к 2050 г., а некоторые сегменты его технологической цепочки нужно будет масштабировать в сотни раз.
Россия пока остается в стороне от международных сообществ и партнерств, развивающих водородные технологии. В первую очередь, это объясняется тем, что климатическая повестка и декарбонизация пока играют малозначительную роль в энергетической стратегии, что существенно сдерживает развитие не только водородных, но вообще любых низкоуглеродных технологий (возобновляемой энергетики, энергоэффективности, электротранспорта и т.д.).
В то же время, в России есть не только огромные ресурсы для встраивания в новый глобальный рынок, но и собственные технологические разработки (в основном пока, правда, далекие от коммерциализации) и перспективный внутренний спрос.
Развивающийся водородный рынок, очевидно, будет конкурировать с рынками углеводородов, на которых позиции России кажутся сейчас незыблемыми – и в этом смысле стратегия игнорирования или даже борьбы с новым может казаться привлекательной в краткосрочной перспективе. Но в долгосрочной перспективе такая стратегия создаст высокие риски замедления национальной экономики – не только из-за падения спроса на углеводороды, но и в результате ограничения развития инновационного сектора в промышленности.
Ответом на эти глобальные вызовы может стать встраивание водородных технологий в российскую энергетическую стратегию и стратегию низкоуглеродного развития — или принятие отдельной национальной водородной программы, в центре которой должны встать три основных столпа – поддержка технологического развития, долгосрочного спроса и рынка, а также стимулирование международных инвестиций. Ключом к успеху должно стать встраивание в существующие международные водородные сообщества и
координация разработчиков и стейкхолдеров внутри страны.
Полный доклад доступен в формате .PDF по ссылке.
