В 2020 году пандемия COVID-19 произвела переворот в глобальной экономике и на энергетических рынках. В прошлом году мировой ВВП сократился на 3,5%, а потребление первичных энергоресурсов в мире упало на 5,4%.
Вводимые повсеместно ограничения на передвижение в целях борьбы с распространением пандемии привели, в частности, к резкому сокращению потребления моторного топлива, что в более широком плане вылилось в существенное снижение спроса на нефтепродукты (включая сырую нефть и газовый конденсат, которые используются для их производства). Общемировой спрос на жидкие углеводороды в 2020 году упал примерно на 11%, и этот спад составил более 60% от прошлогоднего совокупного объема сокращения потребления первичных энергоресурсов в мире. После спроса на нефть, самый резкий спад среди ископаемых видов топлива в 2020 году пришелся на потребление угля, которое сократилось на 4,9%. В свою очередь, спрос на природный газ снизился относительно умеренно – на 2,7%. В то же время, потребление атомной энергии сократилось на 4,1%, тогда как спрос на гидроэлектроэнергию и ВИЭ вырос.
Роль принципиально важного стабилизирующего фактора на мировых рынках нефти в 2020-2021 гг. сыграло новое соглашение ОПЕК+. «Мега-сделка», заключенная странами альянса ОПЕК+ в апреле 2020 года и направленная на снижение нефтедобычи в ответ на обвал мирового спроса, предусматривала самое колоссальное из когда-либо организованных сокращений производства сырой нефти (конденсат в эти объемы не входит). В 2020-2021 гг. Казахстану успешнее удалось соблюсти заданные показатели, чем во время предыдущих раундов сокращений в рамках договоренности ОПЕК+, однако все же – как и ранее – он далеко не в полной мере достиг поставленных целей. Одной из главных причин таких не вполне успешных результатов является структура нефтяной отрасли страны: правительство располагает лишь косвенными рычагами контроля над проектами МНК, на которые приходится львиная доля национальной нефтедобычи. Немаловажную роль сыграли здесь и относительно высокие темпы роста добычи нефти в Казахстане накануне пандемии, которые усложнили задачу резкого сокращения.
Если говорить о динамике цен на нефть, соглашение альянса ОПЕК+ способствовало сохранению нижней ценовой границы Dated Brent в среднем на отметке около 42 долл. США/барр. в 2020 году (в 2019 году средний показатель составлял 65 долл. США/барр.) и – в сочетании с восстановлением мирового спроса – значительно более высокому уровню цен в 2021 году. По нашим текущим прогнозам, цена Dated Brent будет в среднем составлять около 62 долл. США/барр. в реальном выражении (в долларах США 2020 года) в 2021-2025 гг. и около 60 долл. США/барр. на протяжении сценарного периода до 2050 года (хотя при этом ожидается значительная волатильность). Ключевые факторы в основе прогноза цен на 2021-2025 гг. включают продолжающееся восстановление мирового спроса на нефть на фоне относительно солидного (хотя и замедляющегося) роста глобального ВВП, а также более чем достаточные объемы предложения с учетом отмены ограничений ОПЕК+ наряду со значительным увеличением иранских объемов добычи и экспорта после снятия санкций США.
Разница в воздействии, оказываемом пандемией, усугубила раздвоенность мирового рынка нефти – в 2020 году спрос на нефть в странах ОЭСР упал значительно более резко, чем ее потребление в странах, не входящих в ОЭСР. Причем в перспективе прогнозируется еще более заметное расхождение, даже, несмотря на то, что во второй половине 2030-х гг. общемировой спрос на нефть достигнет максимальной отметки и вступит на траекторию спада, который продлится до конца нашего прогнозного периода (2050 года). Совокупное потребление в странах, не входящих в ОЭСР (особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе), в 2021-2050 гг. останется на траектории роста, тогда как в странах ОЭСР продолжится сокращение спроса, в результате чего – согласно нашему базовому сценарию – доля стран, не входящих в ОЭСР, в мировом объеме потребления нефти (жидких углеводородов) вырастет с уровня около 54% в 2020 году до 66% в 2050 году.
В настоящее время IHS Markit предполагает несколько более высокие темпы декарбонизации во всем мире по сравнению с нашими прогнозами, составленными до пандемии. Это в целом объясняется заметной активизацией усилий, направленных на противодействие изменению климата, со стороны практически всех ключевых игроков, начиная с 2020 года. Согласно нашему новому базовому сценарию, к 2050 году потребление первичных энергоресурсов в мире в целом вырастет примерно на 24%, а дополнительный спрос в основном будет удовлетворяться за счет низкоуглеродных источников энергии (прежде всего, ВИЭ). Совокупная доля ВИЭ в глобальном объеме спроса увеличится с текущего уровня около 10% до уровня около 24%, а доля ископаемого топлива снизится с 80% до 64%. При этом базовый сценарий предполагает широкий разброс в продвижении по пути энергетического перехода в разных регионах и странах мира – как с точки зрения сроков, так и с точки зрения изменений в топливном балансе.
В 2020 году Казахстан столкнулся с самой глубокой рецессией за два десятилетия, но она все же оказалась относительно умеренной. ВВП страны в том же году сократился на 2,6%в результате снижения цен на нефть и сдержанного внешнего спроса на казахстанский экспорт в целом из-за пандемии, а также в результате негативного влияния локдаунов на внутреннюю экономическую активность. Несмотря на то, что в 1-м квартале 2021 года сокращение продолжилось, наш базовый сценарий предусматривает рост ВВП Казахстана на 3,9% за текущий год в целом, хотя восстановление в разных секторах экономики происходит неравномерно. Колоссальная зависимость казахстанской экономики от энергетики означает, что глобальные тенденции – такие как снижение цен на сырьевые товары –продолжат оказывать масштабное воздействие на ситуацию в Казахстане, влияя на показатели не только в самом топливно-энергетическом комплексе, но и в других сферах, связанных с энергетикой, включая транспорт, строительство, торговлю и сферу услуг. В более долгосрочной перспективе IHS Markit прогнозирует рост реального ВВП Казахстана в 2021-2050 гг. в среднем на 2,6% в год, однако со временем он будет существенно замедляться.
Совокупный объем производства первичных энергоресурсов в Казахстане – включая нефть, газ, уголь и первичную электроэнергию (но не включая объемы добычи урана) – в 2020 году снизился на 4,2%. В то же время, внутреннее потребление первичных энергоресурсов в 2020 году сократилось лишь на 0,2%, а их чистый экспорт – на 8,0%. Мы прогнозируем, что в 2021-2050 гг. производство первичных энергоресурсов в целом сократится на 20%, тогда как видимое потребление снизится на 3%, а чистый экспорт упадет на 38%. Что касается топливного баланса, самые заметные изменения ожидаются во внутреннем потреблении (а не в совокупном производстве и экспорте): при том, что уголь сохранит свои лидирующие позиции во внутреннем спросе по сравнению с остальными видами топлива, его доля снизится с 56,7% в 2020 году до уровня около 36% к 2050 году, а доли природного газа, нефти и первичной электроэнергии вырастут.
KAZENERGY
Продолжение следует …
