Идея демонополизации отрасли звучит давно. Один из серьезных шагов – реформирование РАО ЕЭС, так называемая распаковка, в рамках которой дочерние компании РАО были реструктурированы: выделились сетевые компании, генерация, сбыт и прочие направления. Тенденция развивается и дальше, отметил Алексей Воронин, заместитель начальника управления регулирования электроэнергетики ФАС России. Он рассказал о национальном плане развития конкуренции на 2018–2020 годы в области электроэнергетики.
Комплексная дорожная карта по развитию конкуренции в отраслях экономики включает более 200 мероприятий в 17 отраслях, часть из них приходится на электроэнергетику. В этой отрасли выбраны два конкурентных рынка – производство и купля-продажа электроэнергии, один из приоритетов – повышение доли частных компаний в этих сферах. Акцент делается и на расширение механизмов двусторонних договоров между производителями и потребителями, отметил представитель ФАС.
Также Воронин рассказал, что 90% нарушений антимонопольного законодательства приходится на несвоевременность технологического присоединения к сетям. Но несмотря на отрицательную статистику, за пять лет нормативная база в этой области настолько изменилась, что в рейтинге Doing Business Россия удерживается в первой десятке по этому параметру.
Оживленную дискуссию вызвало выступление Антона Клещенко, юриста АБ Егоров, Пугинский, Афанасьев и Партнеры. Тема выступления – «Проект постановления правительства об оплате резервируемой максимальной мощности» – близка многим, ведь рост платежей за электроэнергию в результате его принятия может затронуть широкий круг потребителей.
Как отметил Клещенко, реализация предлагаемых изменений приведёт к возникновению дополнительных необоснованных расходов потребителей.
Таким образом, рассматриваемый проект не позволяет достигнуть несомненно важной цели его разработки – повышения эффективности использования электросетевого комплекса.
Заурбек Ахметов, исполнительный директор национальной юридической компании Митра, посвятил свое выступление проблемам неучтенного потребления и его налогообложения – сложностям, которые в большей степени касаются сетевых организаций. Он напомнил, что ЭСО обязана своевременно выставить потребителю выявленный объем безучетного потребления и отразить доход от реализации электроэнергии. Если же речь идет о бездоговорном потреблении, то чаще всего приходится сталкиваться с вопросом, есть ли объект налогообложения, причем судебные решения есть в пользу обеих позиций.
Евгений Шалманов, «Россети», поделился опытом разрешения в судах споров о тарифном регулировании и рассказал, как правильно построить свою позицию.
Недвижимость или нет
Антон Никифоров, партнер Пепеляев Групп, рассказал о проблемах, с которыми может столкнуться бизнес в наступающем году. Одна из них связана с отменой налога на недвижимое имущество: изначально позитивная перемена, которая была задумана как мера, способствующая модернизации предприятий и экономическому росту, может быть в итоге сведена на нет. Способствует этому формальный подход к пониманию недвижимости и разница в понимании этого понятия. Так, согласно ГК, определяющими являются связь объекта с землей и невозможность его перемещения без ущерба для работоспособности. Однако на практике этот критерий не всегда позволяет квалифицировать объект.
Составной частью участка, согласно ГК, может оказаться забор или дорога, статус оборудования и производственных линий тоже спорный, принадлежность может трактоваться не в пользу налогоплательщика. Самой сложной и несправедливой ситуацией, с точки зрения Никифорова, является многосоставная вещь: так, если рассматривать ТЭЦ, может оказаться, что и здание, и оборудование – одна сложная вещь, а оборудование будет рассмотрено как недвижимость. Подобные судебные прецеденты уже есть, отметил юрист.
Другая опасность для бизнеса – сложность с выбором контрагента. Чтобы обезопасить себя от претензий со стороны налоговой в ситуации, когда акцент смещен в сторону исполнителя контракта, следует обезопасить себя, советует юрист. Так, необходимо уточнить у контрагента, сам ли он будет исполнять обязательства. Если сам – потребовать от него доказательство наличия ресурсов. Также следует заручиться всеми возможными доказательствами того, что конкретное лицо подписывало контракт как гендиректор компании: нередки случаи, когда впоследствии это лицо утверждает, что не имеет к контрагенту отношения. Доказательства, вплоть до совместных фото, могут пригодиться.
Это не гарантирует защиту – но может помочь, если суд сделает акцент на должную осмотрительность, проявленную компанией.
«Негативная практика формируется за счет совсем плохих ситуаций, и если портфолио контрагента будет собрано – это может защитить», – признал Никифоров.
Взвешенная помощь прокуратуры
Ольга Боброва, к. ю. н, старший научный сотрудник Университета прокуратуры РФ, рассказала о практике обращения прокурора в арбитражный суд с исками, связанными с ТЭК. В отличие от других участников процесса прокурор может обратиться в суд только в защиту публичных интересов – в том числе в защиту прав неопределенного круга лиц, но не «никого». Однако сегодня такие обращения могут иметь последствия для прокуратуры.
Если 10 лет назад сложно было представить иски к прокуратуре, то сейчас их много. Это и обжалование актов прокурорского реагирования, и взыскание издержек. С одной стороны, это логично: как и любые участники процесса, прокуроры должны разумно пользоваться правами и обязанностями. С другой – ситуацию приходится взвешивать, поскольку прокурора могут обвинить во вмешательстве в хозспоры и лоббировании интересов определенной коммерческой организации.
Судебная практика
Павел Хлюстов, управляющий партнер АБ «Павел Хлюстов и партнеры», рассказал об опыте приватизации объектов электроэнергетики на примере спора между компанией «ПромЭнергоСбыт» и администрацией Новомосковска (дело № А68-1691/2017). На протяжении длительного времени законодатель обсуждал возможность принятия норм о приватизации, позволяющих передачу в частную собственность объектов энергетики, предназначенных для обслуживания жителей поселения, даже если такие объекты не входят в состав имущества специализированного унитарного предприятия. Результатом работы стала новая редакция ст. 30 и ст. 30.1 ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества», вступившая в силу в 2013 году. Однако, отметил Хлюстов, текст новеллы оказался настолько неясным, что понять его действительный смысл суды не смогли и стали отказывать в удовлетворении требований о приватизации. Во многом на формирование отрицательной судебной практики повлияла и прокуратура, считающая, что отчуждение таких объектов вне состава имущества специализированного унитарного предприятия незаконно. Но в споре с администрацией Новомосковска подход удалось поменять.
Антон Демченко, коллегия адвокатов Делькредере, разъяснил практику одностороннего отказа от исполнения договора технологического присоединения в энергетическом секторе. Примером послужил судебный спор «Сити» и МОЭСК. По его словам, сегодня сложилась однозначная практика, в рамках которой договор технологического присоединения рассматривается как смешанный договор, содержащий в себе элементы подряда и услуг. Отказ от него допустим; при отказе возмещаются фактически понесенные расходы (определение ВС РФ от 03.07.2017 по делу № А56-88982/2016 [307-ЭС18-8076]).
